Женщина обвинила полицейских ДНР в пытках: «Ты уже обделалась? Значит, работаем хорошо» — МК
Женщина обвинила полицейских ДНР в пытках: «Ты уже обделалась? Значит, работаем хорошо»
Помогут ли ей российские правоохранительные органы
Поделиться
Жительница донецкой Горловки Марина Кротенко вот уже более года проживает в Ставрополе. Вскоре после начала СВО, в феврале 2022, она выехала с Донбасса в эвакуацию, в Ставрополь прибыла 1 апреля того же года.
С этого времени она пытается восстановить свои конституционные и гражданские права, наказать виновных в том, что произошло с ней еще дома.
38-летняя женщина рассказывает, что в декабре 2021 года в ДНР ее подозревали в жестоком убийстве двух пенсионерок, в течение четырех дней продержали в здании районного отдела полиции Горловки без пищи, издевались, пытали.
Фото: Наталия Губернаторова
О том, что с ней тогда случилось, Марина излагает в многочисленных жалобах, начиная от МВД и СК и вплоть до президента РФ. Но раньше, до присоединения к России, ей никто так и не помог. «Обязанность осуществления уголовного преследования за совершение преступления на территории иностранного государства лежит на соответствующих компетентных органах указанного государства», в июле прошлого года официально ответили женщине из федерального Следственного комитета.
Сейчас, как она надеется, делу все-таки дадут законный ход.
Тем более, как неоднократно утверждалось на всех уровнях власти, мы пытаемся строить правовое и демократическое общее государство на основе права и порядка. Где человека не могут просто так огульно обвинить в том, что он убийца, бросить в камеру без суда и следствия и забыть о нем.
«Я хочу, чтобы была проведена проверка всего того, о чем я рассказываю, — говорит Марина Кротенко. — Чтобы, если изложенные мной факты подтвердятся, виновные были привлечены к ответственности. Я потеряла здоровье из-за того, что случилось, веру в людей и закон, мое душевное состояние оставляет желать лучшего. Чтобы прийти в себя, мне пришлось долго лечиться уже в России, но до сих пор я не могу спать спокойно…»
Да, о таких вещах, как возможный полицейский беспредел, говорят даже в России, что уж говорить про Донбасс, который по многим вопросам законодательства до сих пор еще остается «серой зоной», где непонятно, что, как и по каким нормам и правилам происходит.
Тем не менее место прописки не дает индульгенцию творить все что захочется.
Марина Кротенко.
Индульгенция по прописке
Годы нестабильности и неразберихи, вооруженного конфликта наложили своей отпечаток в том числе и на деятельность силовых структур ЛДНР. Здесь служат и служили разные люди, и плохие, и хорошие. Собственно говоря, как и везде.
«МК» и раньше неоднократно писал о нарушениях в работе правоохранительных органов ЛДНР до присоединения к Российской Федерации.
Среди местных даже было распространено такое выражение: «бросить на подвал», когда подозреваемых в каких-либо преступлениях или просто чьих-то оппонентов помещали на неопределенный срок за решетку, не особо руководствуясь статьями УК и УПК.
Вспомним историю российского журналиста Романа Манекина, уроженца Донецка, весной 2014-го уехавшего освещать события Русской весны. Неудобный. Слишком разговорчивый. Не скрывающий неприятную для властей информацию и задающий неоднозначные вопросы. Тем не менее Манекин всегда поступал как человек, которому не все равно.
«Моя позиция неизменна на протяжении всей жизни: Донбасс это Россия, и правовая ситуация здесь должна быть такой, как в Москве. Ни градусом ниже! Для этого и приехал сюда в марте 2014 года. Это в интересах населения Донбасса», неоднократно повторял Роман в личных разговорах.
Первый раз Манекин был арестован еще при жизни бывшего главы ДНР Александра Захарченко за свои высказывания о том, что «на подвалах» в Донецке без суда и следствия томятся сотни заключенных.
Вскоре неизвестные силовики ворвались в донецкую квартиру журналиста и увезли его. Через некоторое время был обнаружен труп на окраине города, предполагали, что это может быть Манекин, но информация не подтвердилась.
Тогда журналиста удалось относительно быстро найти и освободить. В его защиту даже выступила официальный представитель МИД РФ Мария Захарова.
Роман вернулся со сломанной ногой. Никакого обвинения ему предъявлено не было. Как не наказали и тех, кто был причастен к его исчезновению. Дело спустили на тормозах…
С тех пор Манекина задерживали еще дважды, но он все равно продолжал говорить все, что думал, в конце концов это закончилось реальным обвинением и сроком за шпионаж в пользу… Украины. Манекин отбывает наказание до сих пор и больше, видимо, уже не скажет ничего лишнего.
Таких историй я могу привести с десяток. В том числе и с относительно счастливым концом.
Так, несколько недель назад, после публикации в «Московском комсомольце» выпустили на свободу из следственного изолятора Донецка экс-командира ополчения первой волны Вадима Погодина (позывной «Керч»).
Его обвиняли в том, что летом 2014 года он приказал расстрелять 16-летнего Степана Чубенко, жителя Краматорска.
Об этом уголовном деле все давно забыли бы, если бы «Керч» сам не приехал в Донецк из Крыма в феврале 2023 года, не явился в полицию с требованием заново расследовать все обстоятельства того давнего убийства. Он утверждал, что не виновен, и хотел реабилитации.
После чего был арестован и провел в СИЗО более двух с лишним месяцев без продления меры пресечения, его даже ни разу не допросили за это время. Можно сказать, ему еще повезло. В камере с ним находились люди, без суда и следствия томящиеся и по пять, и по восемь лет. Их дела словно застыли во времени и пространстве, все, на что остается уповать: на постепенную синхронизацию донецкого и российского законодательства.
Но все это, так или иначе, истории громкие, политические или около того.
А чем могла помешать жительница Горловки Марина Кротенко, никак с политикой не связанная? Обычная женщина, миловидная, тихая, ухаживающая за престарелыми пенсионерами по объявлению в газете.
«Ты уже обделалась? Значит, работаем хорошо!»
18 декабря 2021 года на улице 8 Марта, в одном из домов в Центральном районе Горловки были обнаружены трупы двух пожилых женщин, сестер Антонины и Валентины Симоненко. Одной было 87 лет, другой 98. Обе были ограблены и жестоко убиты. Информацию об этом преступлении с просьбой откликнуться тех, кто хоть что-то знает или слышал, опубликовали на новостных ресурсах ДНР.
Силовики просили людей, располагающих какими-либо сведениями о случившемся, связаться с ними. Об этом же говорилось и в заявлении пресс-службы местного МВД.
«Я присматривала за двумя этими бабушками последние несколько месяцев до их смерти, — рассказывает Марина Кротенко. — У нас есть интернет-платформа, куда подают объявления о поиске работы, я сообщила в резюме, что могу работать сиделкой. В основном такую помощь искали люди, которые находились на Украине, а их родители, к примеру, проживали в Донецкой области, поэтому они сами не могли за ними ухаживать. Но у этих сестер не было детей, они никогда не выходили замуж и были одиноки.
— Кто же за них попросил?
— Как я поняла, их знакомый. Они принадлежали к одной из религиозных общин, запрещенных на территориях Украины и России. Можно сказать, это была секта. Но меня это никак не касалось, поэтому я согласилась на данную подработку. Ухаживала я за ними с сентября по декабрь 2021 года. Была еще одна соцработница, мы с ней менялись. Бабушки были уже очень старенькие, одна пободрее, другая совсем слабая. У них обеих, как я понимаю, началась деменция. Они были очень странные. Я то продукты под кроватью находила, то в чайнике кусок жира плавал, но они сами ничего толком уже объяснить не могли.
— Как вы узнали, что они убиты?
— В субботу, 18 декабря, около семи вечера в квартиру, которую я снимала, постучались сотрудники уголовного розыска Центрально-Городского РО Горловского ГУ МВД ДНР. Я открыла им дверь. Вошли шесть человек. Никто из них не представился, не предъявил документов. На мою просьбу предоставить какие-либо бумаги на обыск, задержание или служебные удостоверения никто не отреагировал. Они отобрали мой мобильный телефон и заявили, что я якобы подозреваюсь в жестоком убийстве этих женщин. Они изымали мои личные вещи, не имевшие никакого отношения к тому, что произошло: четыре мобильных телефона, паспорт гражданина ДНР и РФ, паспорт гражданина Украины, два загранпаспорта, выданные на Украине, денежные средства в сумме 2500 долларов США в разных купюрах (евро, доллары, гривны и рубли), которые я копила с 2014 года; личные золотые украшения, кольца, цепочку, иконку, блокнот…
— Кто еще присутствовал при обыске?
— Понятых не было. Вскоре приехал мой отец, который спросил у полицейских, что происходит, а ему ответили, что все в порядке и что до комендантского часа меня отпустят. Примерно в девять вечера меня повезли в Центрально-Городское РО Горловского ГУ МВД ДНР, отвели в кабинет на втором этаже, где сидели трое. Допрос происходил без защитника. Я попросила сделать звонок, однако они ответили, что у меня нет никаких прав. Я считаю, что в процессе допроса сотрудники полиции применяли незаконные, негуманные и неконституционные методы по отношению ко мне. Запугивали, размахивали кулаками, повалили на пол, били по ноге, смотрели на мою реакцию. Затем отвели в другой кабинет на этом же этаже. Там присутствовали еще трое. Надели мне на лицо противогаз, так, что воздух перекрыли, после чего включили какой-то электрический предмет с проводами и травмировали меня в области нижней части ног, а именно стоп, я испытывала жуткую боль от электрического тока. Мне говорили, что я должна сознаться в двойном убийстве. Ночь с 18 на 19 декабря я провела пристегнутой к батарее за запястье. В воскресенье с самого утра меня снова водили в разные кабинеты, задавали разные вопросы, в том числе интимного характера, например, какой секс я люблю. Одному из сотрудников РО стало интересно, насколько эффективно они работают, он спросил у меня: «Ты уже обделалась? Значит, мы работаем хорошо».
— В каком статусе вы находились все это время?
Когда позже я подписала протокол допроса в прокуратуре, мне стало известно, что я нахожусь в статусе свидетеля. Не подозреваемой. Днем 19 декабря меня еще раз привезли в квартиру, которую я снимала, приказали переодеться, пригласили соседок как понятых, в тот момент, когда я переодевалась в ванной, они что-то подписывали. После этого сотрудники полиции отвезли меня в прокуратуру, привели в кабинет к помощнику следователя, который провел еще один допрос. Несмотря на то что за мной был закреплен статус свидетеля, меня никуда не отпустили, в этот же вечер снова отвезли в Центрально-Городской РО Горловского ГУ МВД ДНР.
Один из сотрудников полиции, по словам Марины, заставлял совершить действия сексуального характера, и что ей пришлось выполнять это, так как у нее не было другого выхода.
Затем меня опять приковали наручниками к батарее, так я провела ночь с воскресенья, 19 декабря, на понедельник, 20 декабря 2021 года. Вечером в понедельник привели в кабинет на третьем этаже Центрально-Городского РО Горловского ГУ МВД ДНР, связали ноги и руки, опять одели на голову противогаз, перекрыли воздух, пускали сигаретный дым. Когда с меня сняли противогаз, то надели пакет на голову. После этого я минут двадцать сидела на полу. Еще во время допроса мне надевали на голову мусорное ведро и кидали в меня пластиковую бутылку.
Эра немилосердия
— Вы что-то ели в эти дни?
— Во вторник я попросила еду, так как с субботы меня толком не кормили, давали только воду…
— Когда вас отпустили?
— После часа дня во вторник, 21 декабря, у меня взяли отпечатки пальцев и отпустили домой, сказали никому ничего не рассказывать. Из всех изъятых вещей мне вернули только четыре мобильных телефона. Насчет остальных сказали, что надо идти в прокуратуру Горловки. Однако когда я пришла туда, подошла к сотруднику, который меня допрашивал, спросила у него насчет изъятых вещей, он ответил, что те мне на данный момент не вернут, протокол с описью изъятых вещей мне также не дали.
— Вы пытались пожаловаться на то, что произошло? Снять телесные повреждения?
Я была запугана и несколько дней после этого боялась куда-либо выходить. На моем теле были синяки и гематомы. Мы сделали цветные фото гематом на теле, копии которых я прилагаю ко всем своим жалобам. Но физическая боль в теле, в голове не прекращалась, начались сильные головокружения. 25 декабря я обратилась к травматологу больницы №2 города Горловки, что могу подтвердить копией медкарты, 30 декабря я пошла к нейрохирургу больницы Калинина в Донецке, 31 декабря — в травмпункт Рудничной больницы Макеевки, 3 января обратилась к нейрохирургу ГБ №2 Горловки, в результате чего были выявлены травмы и составлены соответствующие медицинские документы.
— Это преступление в итоге было раскрыто?
Я только слышала, что через несколько дней после новогодних праздников был задержан рецидивист, которого и обвинили в совершении преступления. 10 января 2022 года прокурор мне сказал, что убийца найден. Когда я пришла по направлению на прием на прием к проктологу по осмотру микротравм, познакомилась с медсестрой, которая его вроде как знала… Якобы он убил с целью ограбления. Я считаю, что убийство несчастных бабушек могло быть спланировано, а я на тот момент оказалась наиболее подходящим человеком, которого можно было обвинить. Насколько я знаю, этого человека в живых уже нет.
Я подала жалобу в прокуратуру Горловки и была вызвана прокурором для возврата своих вещей. Мне не вернули только системный блок с флешкой и «Айфон», сообщили, что отдадут позже, так как вещи находятся в Донецке. Кроме этого, получив изъятые деньги, я обнаружила, что сумма денег была в меньшем количестве. В личной беседе у меня поинтересовались, записываю ли я серийные номера своих денежных средств, и добавили, что я вряд ли смогу что-то доказать…
Марина Кротенко говорит, что не рискнула бы жаловаться куда-то раньше, ведь ей жить в этом городе, рядом с этими людьми. Что и как она могла доказать? Как защитить себя?
Вскоре после начала СВО женщина выехала на Ставрополье к тете. Сначала было ощущение покоя и что все прошло, затем наступили депрессия, нежелание жить, страх, что на самом деле ничего не закончилось и, если надо, ее найдут уже здесь. Она говорит, что никогда прежде у нее не было суицидальных мыслей, однако с каждым днем становилось все тяжелее на душе. Она сама пошла к психиатру. Рассказала о своих проблемах. О том, что не может заснуть, только закроет глаза, а там те же люди, те же «рыбьи лица»… С 25 апреля по 16 мая прошлого года она проходила лечение в стационаре.
Со временем состояние женщины улучшилось. Пришло ощущение, что она сможет постоять за себя. Да, с законностью в ДНР в прежние времена были огромные проблемы, но, возможно, теперь что-то изменилось? «Пока не прошел референдум, мне отвечали, что это не дело России, Донецк отдельный регион, Россия не имеет права вмешиваться. Но сейчас я надеюсь на справедливое рассмотрение моих жалоб. Ведь я такая не одна, если копнуть. Я уверена», — считает Марина.
■ ■ ■
Женщина требует установить и привлечь к ответственности лиц, причастных к возможному применению против нее физического насилия при ее задержании и допросах в период 18 по 21 декабря 2021 года, а также принять меры по возврату пропавших при проведении обыска денежных средств и вещей.
Она считает, что сотрудники полиции совершили действия, явно выходящие за пределы их полномочий и повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов общества и государства, совершили злоупотребление должностными полномочиями.
Да, все это происходило еще до присоединения ДНР к России, но где сейчас эт сотрудники? Неужели работают на тех же должностях?
Это раньше можно было сказать, что это не наше дело, не наша страна, и послать ничего не значащую отписку пострадавшей женщине.
Какие методы они используют в своей деятельности сегодня, какой профессиональный и жизненный опыт? Ведь их карьера не началась с чистого листа, она продолжается здесь и сейчас…
Мы просим правоохранительные органы проверить изложенные в публикации факты и в случае их подтверждения принять соответствующие меры.